Комиссия по расследованию Чернобыльской аварии

Говорят было шесть разных комиссий по расследованию чернобыльской аварии. Давайте посчитаем. Комиссия №1. В считанные часы, после того как произошла авария на 4 блоке ЧАЭС уже утром 26-го апреля была создана правительственная комиссия во главе с заместителем председателя Совета министров СССР Б.Е.Щербиной и членами комиссии не ниже уровня первых заместителей министров соответствующих ведомств: Средмаша (зам. министра А.Г.Мешков), Минэнерго (министр А.И.Майорец), Минздрава (зам. министра Воробьев) и др. И вечером того же дня комиссия приступила к работе на месте (в г. Припять). Это была первая и единственная официальная комиссия по расследованию причин Чернобыльской аварии. Функция комиссии была определена как расследование причин и ликвидация последствий аварии. Но по приезде на место, комиссия сразу же столкнулась с таким огромным объемом работ, которые должны были быть срочно выполнены, для предотвращения дальнейшего распространения последствий аварии, что функции её явочным порядком совершенно изменились. Она превратилась в штаб руководства работами по ликвидации последствий чернобыльской аварии. При ней были созданы оперативные группы (ОГ), каждая под руководством одного из членов комиссии для выполнения работ определенного направления. Только одна из этих групп (группа А.Г.Мешкова) должна была заниматься расследованием причин аварии. Комиссия №2. Группа А.Г.Мешкова по своему составу соответствовала понятию межведомственной комиссии, но официально никакой самостоятельной комиссией не являлась, а была лишь рабочим органом правительственной комиссии. Результатом работы этой группы за первую же неделю после аварии явился акт расследования [А1], который два члена группы (зам. министра энергетики Г.А.Шашарин и директор ВНИИАЭС А.А.Абагян подписать отказались). Этот акт – это то, что называют заключением комиссии Мешкова. Согласно этому акту наиболее вероятной причиной аварии явилось прекращение подачи воды в активную зону реактора, вследствие возникновения кавитационного режима работы ГЦН. На долгое время это стало официальной точкой зрения Минсредмаша. Комиссия №3. В Минэнерго (гл.инженер Главатомэнерго Б.Я.Прушинский) акт расследования группы Мешкова подписать отказались и провели собственное расследование, в результате которого (еще через неделю с небольшим) появился документ под названием "Дополнение к акту расследования"[А2]. В этом документе доказывается, что кавитации на ГЦН не было, а авария началась после нажатия (без всякой видимой причины) кнопки АЗ-5. Основной причиной аварии называется принципиально неверная конструкция стержней СУЗ и положительный паровой эффект реактивности. Этот документ называют заключением комиссии Шашарина, хотя, никакой такой официальной комиссии не было, а это была внутренняя комиссия Минэнерго. Просто Г.А.Шашарин последовательно отстаивал на всех уровнях основные положения этого документа, как точку зрения Минэнерго. Получив такие две диаметрально противоположные точки зрения, правительственная комиссия встала втупик, и вся дальнейшая её деятельность по расследованию причин чернобыльской аварии в течение следующих двух месяцев состояла лишь в попытках примирить противоречия, выроботать единую точку зрения и соответственно выпустить заключение комиссии. Эти попытки оказались обречены на провал, единое заключение правительственной комиссии так и не было сформулировано, и вопрос пришлось решать на оперативной группе Политбюро [9]. Такая группа под руководством председателя Совета министров СССР Н.И.Рыжкова была создана в первые же дни, когда стало ясно какие силы и в каком объеме должны быть задействованы в ликвидации последствий Чернобыльской аварии. В результате "большой работы", проделанной в промышленном отделе ЦК КПСС (А.И.Вольский, Г.А.Копчинский) по взвешиванию, сглаживанию и причесыванию (с привлечением заинтересованных лиц), появился документ, который заменил собой отсутствующее заключение правительственной комиссии. Этот документ был представлен мировой научно-технической общественности в августе 1986 г на совещании экспертов МАГАТЭ, как официальная информация о чернобыльской аварии [Э1],[Э2]. Документ по форме представляет собой всеобъемлющий научно-технический доклад с большим количеством авторов – маститых ученых. Поразительным образом в нем не называется непосредственная причина аварии и вместе с тем так все написано, чтобы каждому дураку стало ясно, что причиной являются неправильные, безответственные и неграмотные действия эксплуатационного персонала. Несмотря на то, что этот доклад советских экспертов никак не является заключением правительственной комиссии, его тем не менее таковым считают. А что делать, если другого ничего официального нет. Такой, с позволения сказать, канонический текст. Между тем, раздвоение вопроса о причинах чернобыльской аварии на этом не прекратилось, а наоборот приобрело законченную форму. С одной стороны этот вопрос ушел в область истории, и только раз в 5 лет (к юбилейным датам) снова поднимается в научно-технических дискуссиях. С другой стороны вопрос пошел в область уголовщины. То же Политбюро, которое одной рукой взвешивало и причесывало (для внешнего мира), другой рукой (для внутреннего употребления) раздало всем сестрам по серьгам: главному конструктору снятие с работы и исключение из партии, а эксплуатационному персоналу садиться в тюрьму. Комиссия №4. В пятую годовщину аварии, когда история была еще свежа в памяти, Госпроматомнадзор (ГПАН) решил тоже провести собственное расследование и создал для этого свою внутриведомственную комиссию с привлечением специалистов из других организаций. Эту комиссию называют комиссией Н.А.Штейнберга, по имени её председателя. В результате её работы появился доклад "О причинах и обстоятельствах аварии на 4-ом блоке чернобыльской АЭС 26 апреля 1986 г." [ГП]. В докладе подробно анализируются не только действия оперативного персонала, но также конструкция и характеристики реактора на предмет соответствия их требованиям безопасности. Основные выводы этого доклада такие же как и в упомянутом выше "дополнении к акту расследования" правительственной комиссии. Расследование проведено столь подробно и анализ выполнен так убедительно, что критикам на это возразить нечего, можно лишь этот доклад игнорировать, что и делалось успешно, пока это было возможно. В том же 1991 г. выходит совместный отчет нескольких организаций (ИАЭ, НИКИЭТ, ВНИИАЭС и др.) на ту же тему и почти с таким же названием "Причины и обстоятельства аварии на 4 блоке Чернобыльской АЭС. Меры по повышению безопасности АЭС с реакторами РБМК". Но кроме названия больше ничего общего между этими документами нет, второй документ в части выяснения причин аварии, это такая же жвачка как доклад советских экспертов 1986-го года, хотя и с некоторыми нюансами, о которых речь будет позже. Примечательно, что оба этих документа на равных правах в качестве приложений без всяких коментариев вошли в состав сводного доклада по чернобыльской аварии INSAG-7 международной консультативной группы по ядерной безопасности МАГАТЭ. И даже более того, они составляют основной стержень этого доклада. А все остальное в этом докладе - политкорректная болтовня (взвешивание и причесывание, которые даже нашему, искушенному в этом деле Политбюро, не снились). Возможно эту консультативную группу кто-то считает пятой комиссией, но это было бы совсем смешно. Во-первых международная комиссия по расследованию причин аварии - нонсенс по определению. Во-вторых этот доклад не содержит ничего другого кроме доклада ГПАН (который уже фигурирует как заключение 4-ой из перечисленных комиссий) и пережевывания доклада советских экспертов 1986 г (который как бы есть заключение 1-ой, правительственной комиссии). Комиссия №5. Так называют группу судебно-технической экспертизы, сформированную Генеральной прокуратурой СССР. Эта группа никакой комиссией не являлась, ни по форме, ни по существу, ни по характеру своей деятельности. Её задачей было подвести научно-техническую базу под обвинение эксплуатационного персонала, которое заранее было предрешено. Никакими поисками истины эта комиссия не занималась, и соответственно был подобран её состав. В неё в основном входили сотрудники НИКИЭТ (действующие и бывшие) и других организаций Минсредмаша. Для видимости объективности туда же был включен сотрудник ВНИИАЭС, который никакого отношения к расследованию Чернобыльской аварии до этого не имел. Заключения этой комиссии, никто в глаза не видел (кроме, наверное подсудимых на суде), оно видимо так и осталось только достоянием Ген. прокуратуры и Верх. суда. Но именно это заключение было положено в основу выводов следствия и обвинения на суде. У меня есть личное впечатление от работы этой группы экспертов и оно не сильно отличается от мнения А.С.Дятлова ([Д 21] стр.97) "Оголтелая компания. В чем-то некомпетентная, в основном тенденциозная и в любом случае необъективная." Комиссия №6. Такой комиссией кое-кто считает видимо оперативно-следственную группу КГБ Украины, которая, естественно, работала и занималась своим делом с первых дней чернобыльской аварии. Но дело это состояло в том, чтобы выяснить, не явилась ли авария результатом диверсии, вторая задача - поддержание режима секретности и пресечение распространения ненужных слухов. И, наконец, третьей задачей, как это видно из документальных материалов(рассекреченых и опубликованных Службой Безопасности Украины), было информирование высших партийных и государственных органов о состоянии дел по расследованию аварии и ликвидации её последствий. Что же касается технического расследования причин аварии, то здесь эта группа работала в полном контакте с правительственной комиссией и в этом контакте скорее получала, чем передавала информацию. Во всяком случае никаких самостоятельных выводов по поводу технических аспектов причин аварии у КГБ нет и быть не может. КГБ всегда участвует в расследованиях более или менее крупных аварий, его сотрудники могут входить в состав комиссий по расследованию (что кстати имело место в случае Чернобыльской аварии), но никогда КГБ не создает независимых комиссий (из специалистов) для расследования аварий. на главную к карте сайта