При рассмотрениие причин чернобыльской аварии проблема состоит не в отсутствии первичной информации, которой было более чем достаточно, а в её сохранности для последующего анализа. Нормально при расследовании подобных аварий проблемы сохранности информации возникать не должно. Проводится техническое расследование независимой группой экспертов, все имеющиеся первичные данные детально исследуются и подробнейшим образом описываются так, чтобы в будущем не возникало сомнений в обоснованности сделанных экспертами выводов. А если впоследствии такие сомнения у кого-нибудь и возникнут, то уж никак они не будут касаться самих исходных данных, а только их интерпретации.
Всё было не так в случае чернобыльской аварии. Никакой независимой группы экспертов не было, и не ставилось такой задачи: объективно разобраться и рассказать будущим поколениям, что же случилось тогда 26 апреля 1986 г. Вскоре все данные по аварии были засекречены, а к тому времени (в 1990 г), когда был снят гриф секретности с исходных данных, расследование было уже давным-давно закончено, и эти данные канули в Лету. Сохранилось лишь то, что было скопировано в самом начале или переписано в личные архивы самими экспертами и опубликовано в разное время в разных источниках.

В этих условиях регистрация параметров в цифровом виде через компьютер с последующей распечаткой имеет бесспорное преимущество перед аналоговой записью процесса на диаграммах самопишущих приборов. Первичная информация в цифровом виде не допускает каких-либо двусмысленностей при прочтении и гораздо белее приспособлена для её сохранения и опубликования. Достаточно кому-то один раз увидеть такую распечатку и переписать содержащуюся в ней алфавитно-цифровую информацию, и она уже никогда не пропадет. Дальше её можно тиражировать и публиковать сколько угодно. Если не подозревать злого умысла в действиях людей , участвовавших в первичном прочтении и в дальнейшем распространении этой информации , то данные в любой из таких публикаций не будут ничем отличаться от данных в оригинале первичной распечатки. И действительно, данные по чернобыльской аварии из распечаток ДРЕГ вычислительного комплекса СКАЛА и из записей в оперативных журналах, опубликованные в различных источниках (ИАЭ [приложениеII, стр 122-124], НИКИЭТ [стр 583-584], ГПАН [приложение I, стр 64-66], А.Дятлов [приложение 2], Н.Карпан[стр. 409 - 412]) и на настоящем сайте практически все полностью между собой совпадают.
Совсем иначе обстоит дело с аналоговой информацией диаграммных лент. Для того, чтобы сохранить и тиражировать такую информацию одного взгляда на неё недостаточно, буквально переписать её невозможно, а можно только сделать светокопию оригинала и далее ксерокопировать или сканировать светокопии. Известна только одна такая копия (Мощность реактора по СФКРЭ), опубликованная Н.Карпаном [стр. 409], и качество её изображения оставляет желать лучшего. Остальные опубликованные графики процессов, зарегистрированных на диаграммных лентах, это ручная перерисовка оригиналов (точнее их светокопий). И в таком случае всегда возникает желание посмотреть исходную информацию, в особенности, если дело касается разрешения спорных вопросов.

К сожалению, важнейший основной параметр - (тепловая) мощность реактора не регистрировалась программой ДРЕГ, а записывалась только на диаграммах самописцев. Это следующие диаграммы:
1) средняя (по активной зоне) мощность по боковым ионизационным камерам КНК-53М (расположенным за пределами активной зоны),
2) мощность в логарифмическом масштабе по боковым ионизационным камерам КНК-56,
3) интегральная мощность по показаниям внутризонных детекторов (данные СФКРЭ).
В цифровой форме мощность регистрировалась лишь в виде записей в оперативных журналах СИУРа и НСБ.
Приведенная на сайте мощность реактора, это изображения графика построенного по данным, снятым с оригинала – со светокопии диаграммы самописца средней мощности, и графика мощности по СФКРЭ. Эти графики были сделаны во ВНИИАЭС в отделе В.А.Жильцова. Он участвовал в работе комиссии А.Г.Мешкова по расследованию аварии (27.04-12.05 1986.), и под актом этой комиссии есть его подпись.
Другие графики: логарифма мощности и периода (скорость возрастания мощности), а также реактивности (вычисляемой реактиметром по показаниям тех же самых датчиков, что и средняя мощность) – построены не были. В тот момент причиной (исходным событием) аварии считалось прекращение циркуляции теплоносителя через активную зону и на параметры, неинформативные в рамках этой гипотезы, мало обращалось внимания. Очень показательна в этом смысле ситуация с диаграммой реактивности. Эти данные заинтересовали Главного конструктора в связи с его настойчивыми попытками доказать, что мощность реактора начала расти до того, как была нажата кнопка АЗ-5, а уж реактивность начала отклоняться от нуля задолго до этого момента. Но так как из диаграммы реактиметра это не следовало, то она была забракована со словами «это ерунда, реактиметр не работал». Сейчас почти четверть века спустя то, забракованное изображение, можно воспроизвести только по памяти.

Делать какие-либо выводы на основании этих воспоминаний бессмысленно, но и ничего более вразумительного о показаниях реактиметра в доступных опубликованных источниках нет. Только А.Дятлов в своих воспоминаниях [стр.49] бросает мимоходом пару слов о реактиметре: «реактиметр показывает положительную реактивность», а так как он увидел это на уже разрушенном реакторе, то несколькими строчками ниже читаем: «показания реактиметра – вовсе не показания».

Имеются пробелы и в данных, зарегистрированных в цифровом виде. Так, например, не сохранились данные о положении стержней регулирования, которые записывались программой ДРЕГ с периодичностью примерно в 5 мин. А за период с 0:00 до 1:00 26-го апреля по ДРЕГ нет вообще никаких данных. Но и после 1:00, когда ДРЕГ согласно программе испытаний выбега, должна была регистрировать целый ряд параметров с интервалом в 2 сек , некоторые из этих параметров отсутствуют, в том числе отсутствует такой параметр как электрическая мощность генератора. Видимо, ни тех, кто готовил официальные материалы по чернобыльской аварии, ни тех, кто переписывал первичные данные в свои рабочие тетради, эти данные тогда не заинтересовали. И сегодня мы их поэтому не имеем. Но имеющихся первичных данных вполне достаточно, чтобы составить ясное представление о том, что произошло, как началась и как протекала начальная стадия аварии. Однако, используя то, что эти данные так и не были официально опубликованы, вокруг них до сих пор продолжаются различного рода спекуляции.